«Третий том насыщенной, временами безумной, невероятно богатой событиями и свершениями биографии Стивена Фрая. В Англии, где эта книга вышла год назад, она вызвала как ажиотаж, так и нездоровые волнения в прессе, королевской семье, мире шоу-бизнеса и среди публики. А все потому, что Фрай остался верен себе — он предельно честен и откровенен, и если кое-где путается в показаниях, то исключительно по забывчивости, а не по злому умыслу. Третий том охватывает период зрелости — время, когда Фрай стал мегазвездой, но еще не устал от жизни. И это самый скандальный период его жизни — стимулирующие препараты, секс и депрессия составили три кита, на которых держались жизнь и творчество национального достояния Британии. И Фрай ничего не утаивает, выкладывая все как на духу. Ему есть, что рассказать о конце 1980-х и начале 1990-х, хотя, возможно, некоторые могут счесть его рассказ немного сумбурным. Но пока автор перескакивает от темы к теме, какая-то хронология образуется сама собой. Разумеется, не обошлось без анекдотов того или иного рода. Поклонники Фрая встретятся с друзьями и близкими Фрая, знакомыми по первым томам мемуаров: Хью Лори, сестрой Джо, Беном Элтоном, Эммой Томпсон и многими другими звездными персонами. Приготовьтесь к невероятным взлетам и падениям вместе с одним из самых обаятельных, остроумных и просто умных людей нашего времени. «Экстраординарный, нежный, обаятельный, ловко манипулирующий всем и вся и неизменно погружающий в состояние чистого восторга». Guardian «Дело мое — весьма, впрочем, далекое, как я полагаю, от божественной комедии — состоит в том, чтобы стать Вергилием ваших Данте и провести вас так прямо и мягко, как мне удастся, по кругам моего личного ада, чистилища и рая». Стивен Фрай «Любовь пришла и ударила меня в лицо с такой силой, что я и по сей день страдаю головокружениями и размягчением мозга. Я распростерся на ринге, признал себя побежденным и, опустившись на дно морское, позволил ракушкам лепиться к моей гниющей палубе, — если вы простите мне смешанную метафору. Впрочем, настоящая жизнь становится порою столь сложной, что чистая, не смешанная метафора утрачивает всякую убедительность». Стивен Фрай «Ослепительный, захватывающий дух, виртуозный… Никаких пышных эпитетов не хватит, чтобы описать приключения этой сложно устроенной души». Mail on Sunday «Замечательная книга — забавная, остроумная, едкая, добрая и поразительно откровенная. А ну да, сплетен тут предостаточно, самого ужасного толка самых ужасных сплетен». The Times «Однозначно самая остроумная, интеллектуальная и откровенная книга этого года». Sunday Telegraph «Вряд ли когда-либо была написана автобиография более откровенная и шокирующая». Daily Mail «Итак, мне следует подумать о том, как представить вам третье издание моей жизни. Должен признать, что написание этой книги было поступком таким тщеславным и нарциссическим, какой только можно вообразить: третий том истории моей жизни? Существует множество вполне пригодных для чтения однотомных биографий Наполеона, Сократа, Иисуса Христа, Черчилля и даже Кэти Прайс. Так какое же право имею я утомлять публику еще одним потоком анекдотов, автобиографических сведений и исповедальных признаний? Первый написанный мной том содержал воспоминания о детстве, второй — хронику университетской жизни и удачного стечения обстоятельств, которое позволило мне начать карьеру актера и сочинителя, а также замелькать на радио и телевидении. Между концом второй книги и вот этой самой минутой, в которую я набираю данное предложение, залегло больше четверти века, я провел это время бестолково снимаясь на телевидении и в кино, выступая по радио, сочиняя то да се, влипая в те или иные неприятности и обращаясь в типичного представителя умалишенных, твиттеристов, гомосексуалистов, атеистов, неприятнейшей всепролазности и любых иных качеств и явлений, какие приходят вам в голову, когда вы меня видите. Я исхожу из предположения, что, открывая эту книгу, вы уже более-менее знаете, кто я такой. И прекрасно понимаю, — да и как может быть иначе? — что, если человек пользуется известностью, люди должны как-то к нему относиться. Есть те, кто меня на дух не переносит. Я хоть и не читаю газет, и не подвергаюсь оскорбительным нападкам на улицах, но достаточно хорошо знаю, что среди британской публики и, осмелюсь сказать, публики иных стран, немало людей, которые считают меня кичливым, назойливым, лживым, самодовольным, себялюбивым, псевдо-интеллектуальным и нестерпимо действующим на нервы: черт знает кем. И мне понятно, по какой причине. Есть и другие — люди, которые чаруют и смущают меня бурными восторгами на мой счет, осыпают меня хвалами и приписывают мне качества без малого божественные. Я не хочу, чтобы эта книга получилась чрезмерно застенчивой. Мне есть что сказать о конце 1980-х и начале 1990-х, хотя, возможно, вы сочтете мой рассказ бессвязным. Надеюсь, что, пока я буду перескакивать от темы к теме, какая-то хронология образуется сама собой. Разумеется, без анекдотов того или иного рода мне обойтись не удастся, но рассказывать вам о частной жизни других это не мое дело, я могу говорить только о своей. Что касается жизни правильной, организованной, тут я считаю себя человеком несведущим. Возможно, потому я и впадаю в непростительный грех гордыни, предлагая миру третий том моей автобиографии. Может быть здесь, в этих дебрях слов я и отыщу мою жизнь — отыскать ее вне дутого предприятия, которое именуют писательством, мне пока что не удалось. Я, клавиатура, мышь, экран и ничего больше. Ну еще перерывы на черный кофе, посещения уборной да время от времени твиттера и электронной почты. Я могу заниматься этим часами и в полном одиночестве. В таком, что, если мне все же приходится снимать телефонную трубку, голос мой нередко оказывается хриплым, каркающим, поскольку я много дней ни с единой живой душой не разговаривал. Ну-с, и куда ж нам отсюда плыть? Давайте посмотрим». Стивен Фрай»

Помните, как в фильме «Соломенная шляпка» чертовски привлекательный герой Андрея Миронова поет и загибает пальцы: «Иветта, Лизетта, Мюзетта, Жанетта, Жоpжетта…»? Что интересно, Андрей Миронов, в самом деле, не представлял свою жизнь без женщин. Еще бы! Они, как музы, вдохновляли Андрея на творчество, давали ему силы, зажигали в его сердце пламя любви и страсти. Именно женщины вкупе с природным талантом сделали Андрея Миронова неотразимым в жизни, в кино и на сцене. Стоит ли удивляться, что этого удивительного человека беззлобно называли дамским угодником. Кому же из представительниц прекрасного пола угодил Андрей Миронов?

«Говорят, призвание смешить и не быть посмешищем дано единицам. Фаина Раневская, Рина Зелёная, Татьяна Пельтцер умели вызывать и добрые улыбки, и заливистый смех. А могли заставить и надолго замолчать в раздумьях… Образы, сыгранные этими блистательными комедийными актрисами, всегда будут вызывать восхищение. Фразы из фильмов, которые они придумывали прямо на съемочной площадке, становились крылатыми. Гениальная Фаина Раневская превратила в театрализованную трагикомедию даже собственную жизнь. Неповторимую Рину Зелёную помнят и любят по ролям черепахи Тортиллы в «Приключениях Буратино», миссис Хадсон в «Шерлоке Холмсе» и огромному количеству эпизодических, но запоминающихся ролей. Неувядающая Татьяна Пельтцер называла себя «счастливой старухой». В этом была ее жизненная правда: в семьдесят пять, играя самых разных старушек, она прыгала с забора, танцевала на кровле дома, каталась на крыше троллейбуса. Их творческие биографии известны вроде бы вдоль и поперек. Тем ценнее для читателя будут наблюдения современника этих великих актрис, Глеба Скороходова, лично знавшего каждую.»

«Никогда не забывайте о том, что я — актриса», — любила повторять Людмила Гурченко. Ее творческая судьба сложилась драматично, и все же она была и остается одной из самых ярких русских актрис второй половины XX века. Таких, как она, ни в советском, ни в российском кино больше не было. Да и вряд ли будет. Чтобы стать Людмилой Гурченко, мало родиться талантливой, надо еще пройти оккупацию, преодолеть испытание «медными трубами», пережить страшные годы забвения. Она создала себя сама, раз за разом восставая из пепла, словно феникс. Актриса, которую невозможно забыть.»

Вот уже сто лет фильмы Чарли Чаплина вызывают восторг зрителей и критиков. За это время взошли и погасли тысячи других звезд, а он остается любимцем публики. Биография великого актера, созданная Питер Акройдом, раскрывает секрет невероятной популярности Чаплина. Это огромное актерское мастерство, безукоризненное владение искусством смешного, умение соединять комическое с трагическим, а главное — любовь к людям, получившая зримое воплощение в созданном им образе маленького нищего человечка с большим сердцем и добрыми грустными глазами.

«Я дышу, и значит – я люблю! Я люблю, и значит – я живу!» Эти строки родились из-под пера Владимира Высоцкого не случайно, а как итог его отношений с Мариной Влади. Поэтому в народной памяти эта пара до сих пор остается неразделимой. Считается, что именно Марина Влади в каком-то смысле «сделала» Высоцкого, подарив ему судьбу – яркую и красивую, как в кино. Но реальная жизнь, как известно, порой сильно отличается от того, что нам показывают на экране. В любви Высоцкого и Влади помимо одухотворенной и страстной стороны, о которой пел бард, была и другая, до сих пор таящая в себе множество тайн и загадок. Каких? Тем, кто хочет найти ответы на этот вопрос, следует читать книгу Ф. Раззакова, в которой автор показывает историю взаимоотношений Высоцкого и Влади с самых неожиданных сторон.

О Павле Вульф современники говорили, что она «большая актриса, с индивидуальным талантом, тонким художественным чутьем», предрекали ей яркое театральное будущее и каждую сыгранную ею роль называли шедевром. Ученица В. Комиссаржевской, она всегда старалась проникнуть в самую суть образа и естественно подать его, о чем блистательно написала в своей книге. Режиссеры давали ей главные роли в спектаклях, а зрители восторженно аплодировали. Одна из поклонниц П. Вульф пожелала учиться у нее актерскому мастерству и стала великой Раневской. Книга посвящена творческому пути артиста. Она рассказывает о людях русского провинциального и московского дореволюционного театра, а также о событиях той театральной действительности.

Более полувека в искусстве, четверть века — в политике. Режиссер, сценарист, актер, депутат, доверенное лицо Владимира Путина и глава его предвыборного штаба в 2012 году. А еще Станислав Говорухин — художник (самая знаменитая его картина — та самая черная кошка из фильма «Место встречи изменить нельзя») и философ. В этой книге воспоминания Станислава Говорухина о себе и дорогих ему людях соседствуют с его размышлениями о жизни и кино, жанровыми сценками, даже притчами и частушками. Портреты Владимира Высоцкого и Николая Крючкова, Сергея Бондарчука, Вишневской и Ростроповича — рядом с зарисовками малоизвестных и вовсе безымянных героев. Сталинская и хрущевско-брежневская Россия перемешана с перестроечной и современной. Из этой мозаики постепенно складывается цельный, многогранный, порой противоречивый образ человека, ставшего безусловным символом отечественной культуры, свидетелем ее и творцом. Мемуары Станислава Говорухина – это цельный, многогранный и нередко противоречивый образ человека, который стал безусловным символом отечественной культуры.

Рина Васильевна Зеленая (1901–1991) хорошо известна своими ролями в фильмах «Весна», «Девушка без адреса», «Дайте жалобную книгу», «Приключения Буратино», «Шерлок Холмс и доктор Ватсон» и многих других. Актриса была настоящей королевой эпизода – зрителям сразу запоминались и ее героиня, и ее реплики (ну как забыть: «Такие губы сейчас не носят!»). Своим остроумием она могла соперничать разве что с Фаиной Раневской, подругой и партнершей по картине «Подкидыш». Рина Зеленая любила жизнь, любила людей и старалась дарить им только радость. Поэтому и книга воспоминаний «Разрозненные страницы» искрится юмором и добротой, а рассказ о собственном творческом пути, о знаменитых артистах и писателях, с которыми свела судьба, – Ростиславе Плятте, Любови Орловой, Зиновии Гердте, Леониде Утесове, Майе Плисецкой, Агнии Барто, Борисе Заходере, Корнее Чуковском – ведется весело, легко и непринужденно. Фразы Рины Зеленой: • Я думала, что умение читать приходит само, с возрастом, как растут косы, как заводятся подруги. • Кого ждем – сами себя задерживаем! • У меня от вас каждую минуту разрыв сердца делается. • Вы меня, пожалуйста, не жалейте, хотя мне было столько раз себя жалко.

Сергей Михайлович Эйзенштейн (1898-1948) считается одним из величайших режиссеров мирового кино за все время его существования. Кроме того, за последние десятилетия его фигура приобрела дополнительные измерения: появляются все новые и новые материалы, в которых Эйзенштейн предстает как историк и теоретик кино, искусствовед, философ, педагог, художник. Работа британского исследователя Майка О'Махоуни представляет собой краткое введение в биографию этого Леонардо советской эпохи. Автор прежде всего сосредоточивает внимание на киноработах режиссера, на процессе их создания и на их восприятии современниками, а также на политическом, социальном и культурном контексте первой половины XX века, без которого невозможно составить полноценное представление о творчестве и судьбе Эйзенштейна.

Леонардо Ди Каприо — мегазвезда: сам факт его участия гарантирует любому фильму кассовый успех. За двадцать пять лет головокружительной карьеры актер был номинирован на «Оскар» пять раз и только с шестой попытки наконец-то получил заветную статуэтку. Весь мир, затаив дыхание, следил за церемонией и рукоплескал триумфатору. Один из самых талантливых актеров поколения, трехкратный лауреат премии «Золотой глобус», лауреат премии BAFTA, обладатель «Серебряного медведя» Берлинского фестиваля, 28 февраля 2016 года получил высшую оценку киноакадемии за лучшую мужскую роль в фильме «Выживший» Алехандро Гонсалеса Иньярриту.

Ценителям киноискусства Николай Болдырев известен как автор двух биографических книг о великом режиссере: «Сталкер, или Труды и дни Андрея Тарковского» (Челябинск, 2002) и «Жертвоприношение Андрея Тарковского» (М., 2004). Новая книга подводит своеобразный эссеистический итог попытке проникнуть в метафизическую сущность интуитивных исканий русского поэта кинематографа.

Перед вами необычная книга. В ней Майя Плисецкая одновременно и героиня, и автор. Это амплуа ей было хорошо знакомо по сцене: выполняя задачу хореографа, она постоянно импровизировала, придумывала свое. Каждый ее танец выглядел настолько ярким, что сразу запоминался зрителю. Не менее яркой стала и «азбука» мыслей, чувств, впечатлений, переживаний, которыми она поделилась в последние годы жизни с писателем и музыкантом Семеном Гурарием. Этот рассказ не попал в ее ранее вышедшие книги и многочисленные интервью, он завораживает своей афористичностью и откровенностью, представляя неизвестную нам Майю Плисецкую. Беседу поддерживает и Родион Щедрин, размышляя о творчестве, искусстве, вдохновении, секретах великой музыки.

Книга о потрясающей Фаине Раневской написана известным киножурналистом Глебом Скороходовым. Благодаря их многолетней дружбе удалось сохранить образ необыкновенной женщины, умевшей как никто видеть саму жизнь через призму искрометного юмора. В книге собрано все: беседы, письма, заметки о ролях в театре и кино, забавные истории и многочисленные редкие фотографии великой актрисы, занесенной в десятку выдающихся актрис ХХ века.

Эта книга полна неизвестных афоризмов, едких острот и горьких шуток великой актрисы, но кроме того вы увидите здесь совсем другую, непривычную Фаину Раневскую – без вечной «клоунской» маски, без ретуши, без грима. Такой ее знал лишь один человек в мире – ее родная сестра. Разлученные еще в юности (после революции Фаина осталась в России, а Белла с родителями уехала за границу), сестры встретились лишь через 40 лет, когда одинокая овдовевшая Изабелла Фельдман решила вернуться на Родину. И Раневской пришлось задействовать все свои немалые связи (вплоть до всесильной Фурцевой), чтобы сестре-«белоэмигрантке» позволили остаться в СССР. Фаина Георгиевна не только прописала Беллу в своей двухкомнатной квартире, но и преданно заботилась о ней до самой смерти. Не сказать, чтобы сестры жили «душа в душу», слишком уж они были разными, к тому же «парижанка» Белла, абсолютно несовместимая с советской реальностью, порой дико бесила Раневскую, – но сестра была для Фаины Георгиевны единственным по-настоящему близким, родным человеком. Только с Беллой она могла сбросить привычную маску и быть самой собой…

«Джеки Чан. Я счастливый» — первая книга о Джеки Чане, написанная им самим от первого лица. Легендарный киноактер в автобиографии предельно откровенен с читателями и своими поклонниками. Книга «Джеки Чан. Я счастливый» создает живой и правдивый образ, сотканный из воспоминаний великого актера, обычного человека, который рисковал и не боялся делать необычные вещи. Вместе с Джеки Чаном вы пройдете основные вехи его жизни, попадете на съемочные площадки, где он начинал постановщиком трюков, отправитесь покорять Голливуд, вспомните десятки фильмов, которые принесли ему мировую славу. Джеки Чан в автобиографической книге рассказывает о своей семье, делится впечатлениями от общения с поклонниками, рассуждает о славе, любви, профессионализме и благотворительности.

Юрий Богатырев — талантливый актер, жизнь и карьера которого, к сожалению, оборвались слишком рано. Он умер всего в сорок один год, однако, несмотря на это, за столь недолгое время сумел сделать очень многое в кино и театре.

Режиссеры Александр Алов и Владимир Наумов сняли десять картин. Своими воспоминаниями в книге делятся: Владимир Наумов, Леонид Зорин, Юрий Бондарев, Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, Николай Каретников, Леван Пааташвили, и др.

Книга кинорежиссера С.А. Соловьева создана по мотивам его фильма о Вячеславе Тихонове из цикла «Те, с которыми я...» для телеканала «Культура». Книга дополнена также фильмографией артиста, списком наград и званий.

Книга кинорежиссера С.А. Соловьева создана по мотивам его фильма о Леониде Филатове из цикла «Те, с которыми я...» для телеканала «Культура». Книга дополнена также фильмографией артиста, списком наград и званий.