«Сборник «История литературы. Поэтика. Кино» посвящен Мариэтте Омаровне Чудаковой — замечательному ученому, писателю, человеку решительного гражданского поступка. В первом разделе помещены обращенные к Мариэтте Омаровне слова уважения и восхищения; во втором — публикуются статьи и материалы, тематика которых соотносится с широкими научными интересами юбиляра.»

«В сознании многих русская литература постсимволистского периода в основном распадается на два наиболее заметных и равно беспощадных к классическому наследию потока: на предельно своевольный авангардизм и постепенно вытесняющую его с исторической арены идеологически ангажированную словесность, оформившуюся впоследствии в так называемый «соцреализм». Между тем в творчестве ряда крупнейших поэтов 1910 — 1920-х годов давали о себе знать ценностные установки и художественные стратегии, в одинаковой мере противоположные как безответственному своеволию, так и тоталитарному единомыслию. Существенной особенностью таких установок и стратегий был поиск новых форм актуализации традиционных универсалий и «вечных» аксиологем в изменившихся исторических условиях. Данная монография посвящена рассмотрению тех явлений и процессов в русской поэзии 1-ой трети 20 века, для которых был характерен новый, творчески-плодотворный контакт с классической традицией на фоне усиливающихся индивидуалистических и, с другой стороны, тоталитаристских тенденций в искусстве эпохи. Основные теоретические положения исследования раскрываются в контексте анализа поэтических текстов О. Мандельштама, В. Ходасевича, А. Ахматовой и М. Цветаевой. Монография адресована преподавателям-филологам, студентам, изучающим историческую поэтику и историю русской словесности, а также всем интересующимся отечественным литературным процессом 20 столетия.»

Книга доктора исторических наук Л.У. Звонаревой посвящена самому большому в мире собранию рукописей, писем, книг и картин писателей и художников Русского Зарубежья, принадлежащему известному французскому слависту профессору Ренэ Герра, следующему в своей деятельности лучшим традициям Серебряного века. Она представляет интерес для ученых, литературоведов и искусствоведов, преподавателей истории литературы и искусства, аспирантов и студентов, а также для самого широкого круга читателей, которые найдут в этой книге много нового о замечательных деятелях культуры Русского Зарубежья. Книга снабжена впервые публикуемым уникальным иллюстративным материалом из личного собрания Ренэ Герра.

В этом издание профессора русской литературы и средневековых исследований Корнельского университета (г. Итака, штат Нью-Йорк), посвященные прояснению отдельных текстов, особых аспектов целых корпусов творчества некоторых писателей и некоторых разрезов истории русской литературы и культуры. Разнообразие аналитических задач в этих работах связано единой установкой: явления любого уровня рассматриваются в их индивидуальном своеобразии, так что каждое из них требует изыскания соответствующего подхода, который не может быть задан априори. Тем не менее в работах проступают некоторые устойчивые аналитические мотивы, среди них выделяется фигура сокрытия, понятие, обозначающее многоликую функционально-смысловую формацию, посредством которой литературные высказывания обретают интенсивность и глубину.

«Книга посвящена жизни русского общества, русского мира в эпоху Отечественной войны 1812 года. Широкую эпическую картину русского мира, русской вселенной нарисовал с натуры, в самый разгар драматических и славных событий великой войны, И.А. Крылов в своих баснях. «Военные» басни Крылова остались в памяти поколений единственным в своем роде живым свидетельством о русском характере, русских нравах, как они проявились в ходе тех событий.»

«Книга 1. Книга Лидии Чуковской об Анне Ахматовой — не воспоминания. Это — дневник, записи для себя, по живому следу событий. В записях отчетливо проступают приметы ахматовского быта, круг ее друзей, черты ее личности, характер ее литературных интересов. Записи ведутся «в страшные годы ежовщины». В тюрьме расстрелян муж Лидии Чуковской, в тюрьме ждет приговора и получает «срок» сын Анны Ахматовой. Как раз в эти годы Ахматова создает свой «Реквием»: записывает на клочках бумаги стихи, дает их Чуковской — запомнить — и мгновенно сжигает. Начинается работа над «Поэмой без героя». А вслед за ежовщиной — война... В качестве «Приложения» печатаются «Ташкентские тетради» Лидии Чуковской — достоверный, подробный дневник о жизни Ахматовой в эвакуации в Ташкенте в 1941-1942 годах. Книга предназначается широкому кругу читателей. Книга 2. Вторая книга «Записок» Лидии Чуковской переносит нас из конца 30-х — начала 40-х — в 50-е годы. Анна Ахматова, ее нелегкая жизнь после известного постановления 1946 года, ее попытки добиться освобождения вновь арестованного сына, ее стихи, ее пушкиноведение, ее меткие и лаконичные суждения о литературе, о времени, о русской истории — таково содержание этого тома. В это содержание органически входят основные приметы времени — смерть Сталина, XX съезд, оттепель, реабилитация многих невинно осужденных, травля Пастернака из-за «Доктора Живаго», его смерть, начало новых заморозков. Эта книга — не только об Ахматовой, но обо всем этом десятилетии, о том, с какими мыслями и чувствами восприняли эту эпоху многие люди, окружавшие Ахматову. Книга 3. Третий том «Записок» Лидии Чуковской охватывает три года: с января 1963 — до 5 марта 1966-го, дня смерти Анны Ахматовой. Это годы, когда кончалась и кончилась хрущевская оттепель, годы контрнаступления сталинистов. Не удаются попытки Анны Ахматовой напечатать «Реквием» и «Поэму без героя». Терпит неудачу Лидия Чуковская, пытаясь опубликовать свою повесть «Софья Петровна». Арестовывают, судят и ссылают поэта Иосифа Бродского... Хлопотам о нем посвящены многие страницы этой книги. Чуковская помогает Ахматовой составить ее сборник «Бег времени», записывает ее рассказы о триумфальных последних поездках в Италию и Англию. В приложении печатаются документы из архива Лидии Чуковской, ее дневник «После конца», ее статья об Ахматовой «Голая арифметика» и др.»

Музей Института русской литературы (Пушкинский Дом) – один из старейших литературных музеев России. В нем хранится самое богатое собрание документальных и художественных материалов, связанных с историей отечественной литературы XVIII–XIX веков.

«Автор на основе известного материала предлагает изложенную в популярной форме гипотезу исхода славян из Малой Азии, показывает связь «Слова о полку Игореве» с древнейшим литературным памятником — «Илиадой» Гомера, объясняет причины распада древнейших государств, показывает наднациональность и вечность Русской Культуры. В книге приведено решение Гомеровского вопроса и загадки Бояна Вещего, предлагается общенациональная идея народов России.»

«Во второй том сочинений «лучшего критика 90-х годов» XIX века (по оценке В.В. Розанова) вошли статьи, публиковавшиеся в газете «Московские ведомости».»

Михаил Леонович Гаспаров — известный ученый, специалист по русской и античной литературе, по поэтике и стиховедению. В данной книге раскрываются смысловые ассоциации, связанные со стихотворными размерами; прослеживаются традиции русской поэзии от XVIII в. до последних советских и постсоветских десятилетий. Анализируя смысловые ореолы стихотворных размеров, ученый утверждает, что связь между метром и смыслом есть связь не органическая, а историческая. Гаспаров работал над книгой почти 20 лет. Издание предназначено для лингвистов, литературоведов и широкого круга знатоков и любителей поэзии.

«Важнейшим ключом ко всему творчеству Владимира Набокова является самый сложный, многогранный и многослойный его роман «Ада», сознательно написанный так, чтобы ошеломить и запутать даже самого искушенного читателя. Книга Брайана Бойда позволяет увидеть во внешне хаотичном переплетении сюжетных ходов, аллюзий и перекрестных ссылок единый тематический узор, строгую и изящную конструкцию, которая неожиданным, но столь свойственным Набокову образом переворачивает мир романа с ног на голову и превращает его из гимна чувственности в исследование сути и роли человеческого сознания, его положения во времени и налагаемой им нравственной ответственности.»

«В настоящий том вошли две книги статей Андрея Белого «Арабески» и «Луг зеленый», более ста лет назад подготовленные им и написанные в 1903-1910 гг. В этих статьях он конкретизирует те общие положения, которые наметил в своей книге «Символизм», стремится, обращаясь к явлениям литературной жизни, показать жизненную значимость высказанных в ней принципиальных идей.»

«В публикуемом очерке доступно и ярко рассказывается о творчестве Михаила Афанасьевича Булгакова, стержнем которого была его борьба за независимость среди распада многих традиционных для России ориентиров — и в жизни, и в литературе. Именно с духовным «самостоянием» соотечественников в эпоху сокрушения большого национального Дома М. Булгаков более всего связывал судьбу каждого человека. Во внутренней личной стойкости видел, он истинный путь к другим людям, к миру. В этом свете осмысливается его знаменитый роман «Мастер и Маргарита». Автор очерка вступает в полемику с распространенным (и не только в массовом чтении) восприятием романа едва ли не как апологии воландовщины, как оправдания сотрудничества человека с силами зла. Напротив, роман, включенный в тысячелетний опыт гуманистической философии, стал — во всех своих сюжетных переплетениях и судьбах персонажей — выражением писательской взыскательности, актом строгого испытания внутренних ценностей человека. Очерк будет интересен и полезен как для учителей и старшеклассников, так и для всех серьезных ценителей русской литературы XX века.»

«Сборник посвящен литературному быту пушкинской эпохи. В статьях и публикациях представлена альбомная и эпистолярная культура, литературные общества и журнальная полемика первой половины XIX века. В научный оборот впервые вводятся неизвестные стихотворения В.Л. Пушкина, дневник княгини Е.А. Шаховской и другие документы. Работы о А.С. Пушкине представляют новые материалы, посвященные теме «Пушкин и Арзамас», стихотворениям, связанным с Неаполитанской революцией, и другим пушкинским текстам. Издание адресовано специалистам, студентам гуманитарных вузов и всем, кто интересуется историей, литературой, культурой и бытом пушкинского времени. Составители: Михайлова Н.И., Панов С.И.»

Книга А. Разумихина не содержит анализа изучаемых в школе крыловских басен и стихов, написанных юным Пушкиным. Её основная цель — помочь найти путь к пониманию личностей двух великих поэтов, вызвать заинтересованность к писателям и их произведениям. Издание рассчитано на учащихся и учителей общеобразовательных школ, гимназий, лицеев, абитуриентов, студентов, аспирантов и преподавателей гуманитарных вузов, а также всех, кому дорога отечественная словесность.

«Игорь Петрович Золотусский, лауреат Государственной премии правительства России, премии Александра Солженицына и литературной премии им. Н.В. Гоголя, — писатель, исследователь русской словесности, признанный знаток творчества Гоголя В настоящее собрание входят малоизвестные или совсем неизвестные читателю (и написанные недавно) сочинения. В третью часть включены сценарий 10-серийного телевизионного фильма «Оправдание Гоголя» и «Слово о Гоголе», произнесённое 1 апреля 2009 года на торжественном вечере в Малом театре, посвящённом 200-летию со дня рождения Н.В. Гоголя.»

Сразу скажу: так называемые «пилатовы главы» «Мастера и Маргариты» кощунственны. Это неинтересно даже обсуждать. Достаточно сказать, что Иешуа булгаковского романа умирает с именем Понтия Пилата на устах, в то время как Иисус Евангелия — с именем Отца. Любой христианин (а христианин — при максимально мягком и широком определении этого слова — это человек, который молится Христу) любой конфессии согласится с этой оценкой. Вопрос в другом: а можно ли эту оценку («кощунство») перенести с «пилатовых глав» на весь роман в целом и на самого Булгакова? Сербский исследователь М. Иованович настаивает, что «Евангелие по Воланду» оказывается одновременно и «Евангелием по Булгакову», и полагает, что «Булгаков писал свой роман с воландовых позиций». На мой взгляд, такое отождествление слишком жесто ко и поспешно. Впрочем, прежде чем приводить аргументы, признаюсь, почему я стал их искать (в конце концов, разум всегда приводит лишь в ту точку, в которой ты назначаешь ему свидание). Я полюбил эту книгу, когда она еще не входила в школьную программу. И мог страницами цитировать ее по памяти. Даже спустя пятнадцать лет после прочтения, впервые оказавшись в Иерусалиме, я смотрел на Город через булгаковские стихи (язык не поворачивается назвать прозой его описание грозы над Ершалаимом). Иначе было просто невозможно: я стоял на вершине Масленичной горы; внизу был Город, а с запада (но не сверху, а вровень с глазами) надвигалась гроза. Ну как тут было не вспомнить: «Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты, соединяющие храм со страшной Антониевой башней, опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподромом, Хасмонейский дворец с бойницами, базары, караван-сараи, переулки, пруды... Пропал Ершалаим — великий город, как будто не существовал на свете. Все пожрала тьма, напугавшая все живое в Ершалаиме и его окрестностях...». В общем, мне хотелось бы оправдать консерватизм своей любви. Имею ли я право продолжать с любовью относиться к булгаковской книге, несмотря на то, что за эти годы я стал ортодоксальным христианином? Может ли христианин не возмущаться этой книгой? Возможно ли такое прочтение булгаковского романа, при котором читатель не обязан восхищаться Воландом и Иешуа, при этом восхищаясь романом в целом? Воланд — оппонент автора или резонер, которому доверено озвучивать авторскую позицию?

«Фотоальбом включает в себя работы Людмилы Волковой по роману И.А. Гончарова «Обыкновенная история», повести «Поездка по Волге», письмам и воспоминаниям современников. Фотосюжеты сопровождаются цитатами из произведений писателя; фоторяд строится повествовательно, раскрывая смысл творчества Гончарова, передавая необыкновенную красоту «гончаровских» мест. Фотоальбом приурочен к 200-летию со дня рождения И.А. Гончарова и продолжает авторскую серию «Декорации классиков», в которой вышли альбомы, посвященные Ф.М. Достоевскому и Н.В. Гоголю.»

«Русским Гомером называли современники поэта Михаила Хераскова автора первой национальной эпической поэмы «Россиада». Ныне этот поэт, оставивший обширное наследие, забыт своим народом. Его поэмы не переиздаются. Его драматургия не востребована. Справедливо ли столь долгое небрежение? Автор книги «Сказанья русского Гомера» Н. Гранцева предприняла попытку перечитать монументальное произведение, посвященное истории покорения Казани царем Иваном Грозным. Исследование, предлагаемое читателю, откроет перед ним неизвестные страницы русской истории и приподнимет завесу тайны над удивительными загадками «Россиады». Книга предназначена для широкого круга читателей.»

В книгу входят три очерка-эссе о творчестве крупнейших прозаиков советской эпохи. В каждой главе представлен биографический материал, дан разбор главных произведений. Однако и творческие и литературные факты важны не сами по себе, а складываются в портрет, сюжет судьбы Бабеля, Булгакова и Зощенко. Этой цели служит и авторский стиль и композиция: краткие главки с интригующими заглавиями, стихотворные эпиграф, лейтмотивы. Книга может быть адресована достаточно широкой аудитории, от специалистов, для которых важна дискуссия по затронутым проблемам до школьников, для которых книга может служить дополнительным материалом к школьной программе.