Роковые сороковые. Годы войны. Трагичная и правдивая история детей, чьи родители были уничтожены в годы сталинских репрессий. Спецрежимный детдом, в котором живут «кукушата», ничем не отличается от зоны лагерной — никому не нужные, заброшенные, не знающие ни роду ни племени, оборванцы поднимают бунт, чтобы ценой своих непрожитых жизней, отомстить за смерть своего товарища.

«Я не писал эту вещь раньше потому, что не мог. У меня не хватало эмоциональных сил. Но воспоминания во мне наращивали свою силу, и в какой-то момент я должен был от них освободиться. Так появилась Тучка», — рассказывал Анатолий Приставкин.

Анатолий Приставкин был настоящим профессионалом, мастером слова, по признанию многих, вся его проза написана с высочайшей мерой достоверности. Он был и, безусловно, остается живым голосом своего времени. В документально-биографических новеллах «Синдром пьяного сердца» автор вспоминает о встреченных на «винной дороге» — Юрии Казакове, Адольфе Шапиро, Алесе Адамовиче, Алексее Каплере и многих других. В книгу также вошла одна из его последних повестей – «Золотой палач».

Анатолий Приставкин (1931-2008) годы Великой Отечественной войны провел в детдоме, поэтому «Ночевала тучка золотая» вышла, по признанию самого автора, во многом автобиографичной. Тему военного сиротства до него затрагивали многие, но только Анатолий Игоревич смог так выразительно написать о детях войны, об окружавших их людях и о том, что правда у каждого своя. Повесть была переведена на множество языков, принесла своему автору мировую славу и по праву вошла в золотой фонд отечественной литературы. Книга включена в школьную программу.

Приставкин не без юмора описывает те ритуальные возлияния, в которых ему как члену писательских делегаций доводилось участвовать. Сценарий, как правило, был одинаков. Эти грандиозные валтасаровы пиры, эти обильные амброзией начальственные халявы – тоже приметы «империи времен упадка». В книге с говорящим названием «Синдром пьяного сердца» Приставкин трактует приверженность к рюмке как традиционный писательский жанр, что не мешает ему с любовью изображать самих писателей. Речь идет об именах достойных – Алесе Адамовиче, Георгии Садовникове, Алексее Каплере, Анатолии Кузнецове, Юрии Казакове, Леониде Темине, Александре Тихомирове, Виле Липатове…

В одном из своих интервью Анатолий Приставкин сравнивает себя с лошадью, ходящей по кругу: она все время возвращается в исходную точку. Добавим, что такие лошади использовались некогда на шахтах – например, тащили подъемник. Из каких же глубин Приставкин извлекал те воспоминания, которые были «сокрытым двигателем» его труда? Игорь Волгин

«Ночевала тучка золотая» – чтение преимущественно для взрослых (хотя она по справедливости включалась и в школьные программы). Скитания братьев-близнецов, их не задавленная заботой о пропитании душевная жизнь – все это предполагает читателя, по меньшей мере, не лишенного исторической памяти. Такого, для которого строка А. Твардовского, относящаяся к великому вождю – «он мог на целые народы обрушить свой верховный гнев», – не просто впечатляющая метафора, а – конкретное историческое событие. Игорь Волгин

Конечно, как у каждого серьезного писателя, у Анатолия Приставкина были свои любимые из тех книг, что созданы за сорок лет честной литературной работы. Это только дети в семье все любимые, а книги у писателя, хотя и родные, как дети, но все разные. Поэтому, не кривя душой, можно сказать, что эту коллекцию прозы для Вас, дорогие друзья, собрал сам автор. Марина Приставкина

«Долина смертной тени» – страшная книга. Авторский голос здесь не столь важен: его все равно заглушат крики убиваемых бандитами жертв, воззвания убийц о помиловании, факты и документы. Трудно сказать, что больше поражает – число казненных за последние несколько десятилетий (24 000) или количество их жертв (30 000 убиваемых в год, и это неполные данные!), бессмысленность мотивов преступлений или их чудовищность, кровавые вакханалии маньяков или взыскуемая ими (разумеется, по отношению к ним самим) гуманность. Приставкин, очевидно, прав, когда говорит, что вся страна – это криминальная зона и что жанр его книги – плач по России. Игорь Волгин