И опять мерещится все та же ночь — финал истории трехсотлетней империи в грязном подвале. И опять падает навзничь царь, и две девочки стоят на коленях у стены, закрывшись руками от пуль, и комендант Юровский вбегает в пороховой дым дострелить ползающего по полу мальчика… Только теперь в этом дыму я вижу еще и бородатого мужика, который столько сделал для того, чтобы случился этот подвал! И который знал, что он случится!

«Пророки и безумцы, властители дум, земные боги. Тайна славы, загадки решений, менявшие судьбы мира, губительные молнии истории и, наконец, чертеж Господа в судьбах людей... Обо всем этом — в книге».

Когда подняли безымянную плиту, под нею оказались еще несколько тяжелых плит (две были отлиты из металла). Император покоился в четырех гробах, заключенных друг в друга. Так англичане стерегли его после смерти… Наконец открыли последний гроб. В истлевшей одежде, покрытый истлевшим синим плащом с серебряным шитьем (в нем он был при Маренго), император лежал совершенно живой. Он был таинственно не тронут тлением! Эдвард Радзинский.

В комплект вошли биографии людей, изменивших историю мира: Наполеона, русских царей Александра II и Николая II и одного из величайших тиранов русской истории – Иосифа Сталина.

«Горе, горе тебе, великий город Вавилон, город крепкий! Ибо в один час пришел суд твой» (ОТК. 18:10). «Я первый и Я последний, и кроме меня нет Бога» (Ис. 44:6). Эти слова Святой Книги должен был хорошо знать ученик Духовной семинарии маленький Сосо Джугашвили, вошедший в мировую историю под именем Сталина. Одна из лучших книг Эдварда Радзинского о самом противоречивом герое мировой истории.

Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи.

Это рассказ человека, который провел всю жизнь рядом с Кобой-Сталиным (Коба – герой грузинского романа «Отцеубийца» – партийная кличка Сталина). Он начал писать свои «Записки» революционером и закончил в глубокой старости обломком исчезнувшей великой Атлантиды – страны по имени СССР. В них он пытается объяснить себя тогдашнего, который так легко убивал во имя Революции, и описать своего лучшего друга, законного сына нашей кровавой Революции – Иосифа Сталина. Эти «Записки» – голос «России кровью умытой».

Это рассказ человека, который провел всю жизнь рядом с Кобой-Сталиным (Коба – герой грузинского романа «Отцеубийца» – партийная кличка Сталина). Он начал писать свои «Записки» революционером и закончил в глубокой старости обломком исчезнувшей великой Атлантиды – страны по имени СССР. В них он пытается объяснить себя тогдашнего, который так легко убивал во имя Революции, и описать своего лучшего друга, законного сына нашей кровавой Революции – Иосифа Сталина. Эти «Записки» – голос «России кровью умытой».

В комплект вошли биографии людей, изменивших историю мира: Наполеона, русских царей Александра II и Николая II и одного из величайших тиранов русской истории – Иосифа Сталина.

Из именного указа императрицы Екатерины Второй генерал-губернатору Санкт-Петербурга князю Александровичу Голицыну: «Князь Александр Михайлович! Контр-адмирал Грейг, прибывший с эскадрой с Ливорнского рейда, имеет на корабле своем под караулом ту женщину. Контр-адмиралу приказано без именного указа никому ее не отдавать. Моя воля, чтобы вы…». В книге Эдварда Радзинского рассказывается о самой загадочной странице русской истории. О судьбе княжны Таракановой. Последней из дома Романовых.

Княжна Тараканова, Казанова, Моцарт. Что общего между красавицей-авантюристкой, неутомимым сердцеедом и гениальным композитором? Они дети одного века — упоительного, Галантного века. Их судьбы привлекали внимание современников и занимали умы их потомков. Их жизнь и смерть — череда загадок, которые История не спешит раскрывать. В книге Эдварда Радзинского — смелые авторские версии, оригинальные трактовки исторических событий. Занавес над тайнами приподнят...

В страшные дни войны, когда немцы рвались к Москве, на стол к Иосифу Сталину попала пьеса А.Н. Толстого об Иване Грозном. Прочитав ее, видимо, о чем-то раздумывая, Сталин несколько раз написал на задней стороне обложке одно слово – «Учитель». Учитель, но в чем? Сталинская любовь к Грозному связана с неким важнейшим вопросом, который когда-то задал наш великий историк Карамзин. И ответ, на который скрывает история самого загадочного и самого кровавого из русских царей…

«Из именного указа императрицы Екатерины Второй генерал-губернатору Санкт-Петербурга князю Александровичу Голицыну: « Князь Александр Михайлович! Контр-адмирал Грейг, прибывший с эскадрой с Ливорнского рейда, имеет на корабле своем под караулом ту женщину. Контр-адмиралу приказано без именного указа никому ее не отдавать.»В книге Эдварда Радзинского рассказывается о самой загадочной странице русской истории. О судьбе княжны Таракановой.»

«Каждое утро, проснувшись, я захлебываюсь в собственном дыхании... я ощущаю ваши губы с такой физической реальностью, что почти теряю сознание. Только молоточки в висках. Я становлюсь безумной... и со всей силой этого безумия я говорю вам: я вас люблю! Спокойной ночи, милое чудо!»

История Николая II — часть трилогии «Три царя». Последний великий царь Александр II, последний русский царь Николай II и первый большевистский царь Иосиф Сталин — ее герои. Отцы и жертвы великой исторической драмы, разыгравшейся в России в конце XIX — первой половине XX века.

Я много лет пишу для театра и давно усвоил грустную формулу: драматург пишет одну пьесу, режиссер ставит другую, а зритель смотрит третью. Разбирая эту третью пьесу, мы сможем многое понять не только о самой пьесе, но и о Времени.

70 лет хранилась в Архиве папка со странным названием: «Конверт с короной и надписью «Аничков дворец»». Внутри папки действительно лежит маленький конвертик с типографской надписью «Аничков дворец» и тисненой короной. Но на нем есть еще одна надпись — уже от руки, по-английски: «Волосы Ники, когда ему было три года». И подпись — «Аликс». В конвертике лежат золотистые кудри маленького Ники... Как на той первой, его младенческой фотографии.

И во время молитвы в голове моей вдруг кощунственно зазвучали слова казненного Горзы: «Мы основали новое царство – твое»… Я – их новый король? Смешно, граждане!

Когда подняли безымянную плиту, под нею оказались еще несколько тяжелых плит (две были отлиты из металла). Император покоился в четырех гробах, заключенных друг в друга. Так англичане стерегли его после смерти… Наконец открыли последний гроб. В истлевшей одежде, покрытый истлевшим синим плащом с серебряным шитьем (в нем он был при Маренго), император лежал совершенно живой. Он был таинственно не тронут тлением!

««Сегодня это самый знаменитый историк из всех писателей и самый известный писатель среди историков. При этом «Александр II» – едва ли не лучшее из всего написанного Радзинским-историком. Внятные характеры, живые – без пиетета и придыхания – герои, великая любовь, мучительная ревность... Блестящие афоризмы, кристалл мысли, сверкающий сквозь детективную интригу, и какое-то удивительное сочетание масштаба с подробнейшей деталировкой. В этой книге эпохи сталкиваются ощутимо – как айсберги. У тебя на глазах раскалывается одна Россия и нарождается другая. С абсолютно справедливой тоской по свободе. С абсолютно диким представлением, будто бы ради свободы можно и нужно убивать». Елена Ямпольская, «Известия».»