«1 том Гоголь прожил без малого сорок три года, что немного и по меркам XIX столетия. На литературное поприще он вступил двадцатилетним, признание публики обрел в двадцать два года, осознавал себя писателем до последних дней. Буквально все сочинения Гоголя, обеспечившие ему прижизненный статус главы русской литературы и мировую славу, появились на протяжении немногим более одиннадцати лет: первая книжка «Вечеров на хуторе близ Диканьки» увидела свет в 1831 году, а «Шинель», «Женитьба», «Игроки», «Театральный разъезд...» — в начале 1843-го. (А.Немзер) В это собрание включены все сочинения Николая Васильевича Гоголя, которые должен прочесть каждый интеллигентный человек, чтобы иметь право сказать: «Я Гоголя читал». В первый том вошли три первые книги писателя — «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Арабески» (этот сборник в его первоначальном составе переиздается крайне редко), «Миргород», а также ранние произведения. 2 том Личность и жизнь писателя виделись загадкой его современникам (включая самых близких) и остаются такими для нас, несмотря на разыскания нескольких поколений биографов. Огромный гоголевский эпистолярий, конечно, проясняет некоторые сюжеты, но зачастую прихотливо трансформирует реальность. (А.Немзер) Лучше, чем письма, тайну личности Николая Васильевича Гоголя внимательному читателю открывают его произведения. Второй том составили повести, комедии, критические статьи и рецензии, авторские дополнения и истолкования «Ревизора». В него включена также конспективная летопись жизни Гоголя. 3 том Вправе ли мы сетовать, что создатель «Ревизора» и первого тома «Мертвых душ» (не говоря о других его свершениях) чего-то не договорил? Не совестно ли требовать большего? Можно ли писать по-русски объемнее, выразительнее, неожиданнее, смелее, фантастичнее, достовернее, проникновеннее, чем это удалось Гоголю в двух его вершинных шедеврах? Гоголь не заметил, что замысел его уже воплотился. И заворожил читателей: главное впереди. После трагической и неожиданной смерти писателя тезис этот принял новую форму: главное еще не сказано. Гоголя следует дописать. Или переписать. Или оспорить. Отсюда тот нескончаемый диалог с Гоголем, что ведет и ведет русская литература. Гоголевские вопросы (словно бы и впрямь оставшиеся без ответа) не уходят и не могут уйти из национального сознания. (А.Немзер) В третий том включены поэма «Мертвые души», книга «Выбранные места из переписки с друзьями», статья «О «Современнике» и «Авторская исповедь», а также список основной литературы о творчестве писателя.»

Александр Иванович Герцен (1812-1870) — русский писатель, публицист, теоретик и историк литературы, философ, основатель русской бесцензурной печати, родоначальник русской политической эмиграции.

«В настоящем Собрании сочинений представлены все художественные произведения Михаила Булгакова, созданные им на протяжении 20 лет литературной работы (романы, повести, рассказы, драматические произведения, фельетоны и очерки), а также эпистолярное наследие писателя. Четвертый том содержит драмы и комедии, написанные Булгаковым в 1920-х годах: «Дни Турбиных», «Зойкина квартира», «Багровый остров», «Бег». В приложении помещена неоконченная автобиографическая повесть «Тайному другу».»

Григорий Кружков (р. 1945) — один из крупнейших современных переводчиков поэзии, лауреат Государственной премии по литературе (2003). Практически каждый российский читатель знает хотя бы один его перевод — стихотворение Р. Киплинга «За цыганской звездой», положенное на музыку и ставшее популярной песней благодаря фильму «Жестокий романс». Первый том избранных переводов Кружкова представляет собой довольно полную антологию английской поэзии пяти веков от начала английского Возрождения до современности. Она включает поэму Шекспира «Венера и Адонис» и пьесу-сказку «Буря», элегии, песни и сонеты поэта-метафизика Джона Донна, оды и поэмы романтика Китса, стихи Теннисона, Россетти, Хопкинса и других — более 80 английских поэтов. Во втором томе представлена английская комическая поэзия: поэма «Охота на Снарка» Льюиса Кэрролла, «Песни Матушки Гусыни», лимерики и баллады Эдварда Лира, комические стихи Честертона и Беллока. Далее следует ирландский раздел, где читатель найдет образцы древнеирландской лирики, произведения поэта-символиста Уильяма Йейтса и стихи его антипода Джеймса Джойса. Следующий раздел — американская поэзия. Здесь выделяются обширные подборки Эмили Дикинсон, Роберта Фроста и Уоллеса Стивенса. В завершении второго тома представлены лучшие образцы переводов испанской, итальянской, чешской, словенской, сербской, боснийской и хорватской поэзии. 2 тома по 512 страниц.

Впервые выходит в свет собрание сочинений Эдуарда Хруцкого. Все произведения писателя отличаются динамично развивающимся сюжетом, тщательно выписанными характеристиками героев, умением передать живую разговорную речь. Для истинных ценителей криминального романа.

«Гоголь прожил без малого сорок три года, что немного и по меркам XIX столетия. На литературное поприще он вступил двадцатилетним, признание публики обрел в двадцать два года, осознавал себя писателем до последних дней. Буквально все сочинения Гоголя, обеспечившие ему прижизненный статус главы русской литературы и мировую славу, появились на протяжении немногим более одиннадцати лет: первая книжка «Вечеров на хуторе близ Диканьки» увидела свет в 1831 году, а «Шинель», «Женитьба», «Игроки», «Театральный разъезд...» — в начале 1843-го (А. Немзер). В это собрание включены все сочинения Николая Васильевича Гоголя, которые должен прочесть каждый интеллигентный человек, чтобы иметь право сказать: «Я Гоголя читал».»

В одном из своих интервью Анатолий Приставкин сравнивает себя с лошадью, ходящей по кругу: она все время возвращается в исходную точку. Добавим, что такие лошади использовались некогда на шахтах – например, тащили подъемник. Из каких же глубин Приставкин извлекал те воспоминания, которые были «сокрытым двигателем» его труда? Игорь Волгин

«Ночевала тучка золотая» – чтение преимущественно для взрослых (хотя она по справедливости включалась и в школьные программы). Скитания братьев-близнецов, их не задавленная заботой о пропитании душевная жизнь – все это предполагает читателя, по меньшей мере, не лишенного исторической памяти. Такого, для которого строка А. Твардовского, относящаяся к великому вождю – «он мог на целые народы обрушить свой верховный гнев», – не просто впечатляющая метафора, а – конкретное историческое событие. Игорь Волгин

Конечно, как у каждого серьезного писателя, у Анатолия Приставкина были свои любимые из тех книг, что созданы за сорок лет честной литературной работы. Это только дети в семье все любимые, а книги у писателя, хотя и родные, как дети, но все разные. Поэтому, не кривя душой, можно сказать, что эту коллекцию прозы для Вас, дорогие друзья, собрал сам автор. Марина Приставкина

«Долина смертной тени» – страшная книга. Авторский голос здесь не столь важен: его все равно заглушат крики убиваемых бандитами жертв, воззвания убийц о помиловании, факты и документы. Трудно сказать, что больше поражает – число казненных за последние несколько десятилетий (24 000) или количество их жертв (30 000 убиваемых в год, и это неполные данные!), бессмысленность мотивов преступлений или их чудовищность, кровавые вакханалии маньяков или взыскуемая ими (разумеется, по отношению к ним самим) гуманность. Приставкин, очевидно, прав, когда говорит, что вся страна – это криминальная зона и что жанр его книги – плач по России. Игорь Волгин

«Том 1. В первый том наиболее полного в настоящее время Собрания сочинений писателя Русского зарубежья Гайто Газданова, ныне уже признанного классика отечественной литературы, вошли три его романа, рассказы, литературно-критические статьи, рецензии и заметки, написанные в 1926-1930 гг. Том содержит впервые публикуемые материалы из архивов и эмигрантской периодики. Том 2. Во второй том вошли роман «Ночные дороги», рассказы и документальная проза «На французской земле», о советских партизанских отрядах, действовавших на территории Франции совместно с Движением Сопротивления. Произведения написаны в 1929-1945 гг. Том 3. В третий том вошли романы «Возвращение Будды» и «Пилигримы», рассказы, литературная критика и эссеистика, а также выступления на заседаниях масонской ложи. Произведения написаны в 1944-1960 гг. Том 4. В четвертый том вошли последние романы Газданова, вышедшие при его жизни, выступление на радио «Свобода», проза, не опубликованная при жизни писателя, в том числе незавершенный роман «Переворот». Многие произведения печатаются впервые. Том 5. В пятый том включены его письма, а также письма его друзей и коллег, полемика вокруг статьи «О молодой эмигрантской литературе» (1936), воспоминания современников, их эссе и рецензии. Приложение содержит хронологию жизни и творчества писателя, каталог его архива в Хотонской библиотеке Гарвардского университета. В обширнейшей библиографии, охватывающей период с 1920-х гг. до наших дней, наряду с существенно дополненным указателем произведений Газданова, их переводов на другие языки, а также откликов эмигрантской, отечественной и западной критики, представлена и его «тема» в художественной литературе, театре, кино, на телевидении, в интернете.»

Александр Иванович Герцен (1812-70) — русский писатель, публицист, теоретик и историк литературы, философ, основатель русской бесцензурной печати, родоначальник русской политической эмиграции.

В 7 том полного собрания сочинений А.С. Пушкина вошли драматические произведения 1825-1830 гг., незавершенное, а также планы и наброски неосуществленных произведений.

«Всеволод Сергеевич Соловьев (1849-1903) — известный русский литератор, автор исторических романов, сын русского историка Сергея Соловьева и брат русского философа-западника Владимира Соловьева. Блестящая эрудиция, умение ярко и точно рисовать слож­ные превратности жизни разных поколений русских людей поставили Всеволода Соловьева в один ряд с самыми известными литераторами то­го времени, пишущими на историческую тему. В четвертый том собрания сочинений включен «Вольтерьянец» — второй роман из пятитомной эпопеи «Хроника четырех поколений». Главный герой Сергей Горбатов возвращается из Франции и Англии, выполнив дипломатические поручения, и оказывается вовлеченным в придворные интриги. Недруги называют его вольтерьянцем.»

«Всеволод Сергеевич Соловьев (1849-1903) — известный русский литератор, автор исторических романов, сын русского историка Сергея Соловьева и брат русского философа-западника Владимира Соловьева. Блестящая эрудиция, умение ярко и точно рисовать сложные превратности жизни разных поколений русских людей поставили Всеволода Соловьева в один ряд с самыми известными литераторами то­го времени, пишущими на историческую тему. В пятый том собрания сочинений вошел роман «Старый дом» — третье произведение «Хроники четырех поколений». Читателю раскрываются картины нашествия французов на Москву в 1812 году, а также причастность молодых Горбатовых к декабрьскому восстанию.»

«Всеволод Сергеевич Соловьев (1849-1903) — известный русский литератор, автор исторических романов, сын русского историка Сергея Соловьева и брат русского философа-западника Владимира Соловьева. Блестящая эрудиция, умение ярко и точно рисовать сложные превратности жизни разных поколений русских людей поставили Всеволода Соловьева в один ряд с самыми известными литераторами то го времени, пишущими на историческую тему. В шестой том собрания сочинений включен четвертый роман «Хроники четырех поколений» «Изгнанник», рассказывающий о жизни третьего поколения Горбатовых.»

«Всеволод Сергеевич Соловьев (1849-1903) — известный русский литератор, автор исторических романов, сын русского историка Сергея Соловьева и брат русского философа-западника Владимира Соловьева. Блестящая эрудиция, умение ярко и точно рисовать сложные превратности жизни разных поколений русских людей поставили Всеволода Соловьева в один ряд с самыми известными литераторами того времени, пишущими на историческую тему. В восьмой том собрания сочинений включен первый роман исторической дилогии Всеволода Соловьева «Волхвы», посвященный блестящей эпохе Екатерины II.»

«СОСО я называю собрание сочинений. Очень прошу не путать это премилое словечко с ранней кликухой одного усатого горийско-батумского московского авторитета или с пляжным видом сочинской любви. Так вот, теперь, когда к СОСО прирос четвертый том, я вполне могу сказать, что испытываю чувство тяжкого облегчения. Тяжкого, потому что опыт прошлого со всеми радостями и поучительными неудачами, увы, невозвратим, а чувство облегчения существенно, поверьте мне, снимает вышеупомянутую тяжесть, поскольку все за четверть века с лишним начириканное, включая сугубо реалистический роман «Карусель» и эскизы киноповести, — с плеч долой! С плеч долой, и налегке, с одною лишь молитвой о вдохновении да о певчей способности души, — к начирикиванию продолжения собрания сочинений!»

«COCO я называю собрание сочинений. Очень прошу не путать это премилое словечко с ранней кликухой одного усатого горийско-батумского московского авторитета или с пляжным видом сочинской любви. Так вот, теперь, когда к COCO прирос четвертый том, я вполне могу сказать, что испытываю чувство тяжкого облегчения. Тяжкого, потому что опыт прошлого со всеми радостями и поучительными неудачами, увы, невозвратим, а чувство облегчения существенно, поверьте мне, снимает вышеупомянутую тяжесть, поскольку все за четверть века с лишним начириканное, включая сугубо реалистический роман «Карусель» и эскизы киноповести, — с плеч долой! С плеч долой, и налегке, с одною лишь молитвой о вдохновении да о певчей способности души, — к начирикиванию продолжения собрания сочинений!»

«»...Крепко держась друг за друга, мы успели выбраться из болотного застоя на берега Свободы еще до того, как меня захомутали за сочинение антисоветских произведений. В Америке я успел написать восемь книг за шестнадцать лет. Тогда как за первые 33 года жизни я сочинил всего-навсего одну тоненькую книжку для детей. Чем не успех? Так что же еще? В Америке, во Флориде, я успел, не без помощи Иры и моего личного ангела-хранителя, спасти собственную жизнь. Всего-то делов, но я действительно успел в тот раз вытащить обе ноги с Того Света, что, ей богу, было еще удивительней, чем миг моего зачатия, поскольку...»