Только начинаешь читать Макса Репина, напрашивается сравнение с «Альтистом Даниловым» Владимира Орлова. И там и здесь мистическая составляющая, игра в потустороннее при вполне бытовом обрамлении истории. Однако скоро понимаешь, что Репин пишет о другом. Он не пытается развлекать, не изобретает реальность, а только лишь метафоризирует обыденность, удивляется и прославляет самое человеческое, что есть в нас, вознося таковое до сверхлюдского. Репина легко читать, он, что называется «чувствует язык». Важно, что даёт почувствовать и читателю. Роман «Бродячий ангел» музыкален. Звуки осязаемы, слова распевны, ритм повествования синкопирующий. Так звучит только настоящая проза. Даниэль Орлов

В этой книге реальный мир соседствует с миром выдуманным, узнаваемые детали переплетаются с игрой фантазии, так что перестаёшь понимать, где одно, а где другое. И не надо понимать. Вся прелесть прозы Владимира Шпакова в органическом сплаве жёсткого реализма с фантастическим началом. В итоге образуется новое целое, особая территория, где законы бытия меняются самым парадоксальным образом. Но жизнь при этом остаётся жизнью. Остаётся драматизм, боль, страдание – то, что и должно быть в подлинной литературе.

В настоящий сборник вошли произведения автора, созданные, в основном, в последние годы. Повесть «Хищная оттепель» — фантазия на тему громкого коррупционного скандала, преподнесенная в виде леденящего триллера. Повесть «Допрос Бенкендорфа» — сновидческая история о доселе невиданном террористе, пытающемся влиять на умы и высокие искусства. Обе повести выдержаны в фирменном лаконичном стиле Алексея Смирнова, совмещающем в себе сюрреализм и черный гротеск. Собранные в книгу повести и рассказы в совокупности представляют собой мозаику современности в преломлении мрачного, но трезвого авторского восприятия: от житейских историй до смешных небылиц и жутковатых фантасмагорий – отдельная нота, звучащая в стороне от бурного «мейнстрима». Об авторе Родился в Ленинграде. Закончил медицинский институт по специальности врач-невропатолог, но, проработав в общей сложности лет тринадцать, сделался литератором, членом СП, Санкт-Петербургского отделения. Свою художественную прозу печатал в периодике: в журналах “Звезда”, “Нева”, “Фантом”, “Полдень, XXI век”, “Литературное обозрение”, “Стетоскоп” (Париж”), “Русская литература” (Париж). Читателям известен по сборникам повестей и рассказов “Лето Никогда”, “Ядерный Вий” и “Натюр Морт”. Кроме того, печатался в антологиях “Русские инородные сказки” и “ПрозаК”, а также написал статьи к произведениям С.Кинга и Р.Брэдбери.

Герой романа – подросток, который обладает редкой интуицией и сообразительностью. Взросление его приходится на лихие 90-е годы – и проходит при необыкновенных обсто ятельствах: его берут в свою компанию авантюристы, наживающие несметные состояния. Сюжет, начинающийся как криминальное чтиво, превращается в мистический триллер, действие переносится из Крыма в Москву и дальше, на Алтай, в Китай… Авантюрный сюжет лихо закручивается – герой разгадывает гоголевские тайны и оказывается в плену у киевской ведьмы. Многие события нашего времени предсказаны в этом романе, который писался с середины 90-х годов: первая часть романа вышла в журнале «Юность» пятнадцать лет назад.

Катерина, уставшая от скучной жизни матери семейства, обнаруживает в себе возможность «просыпаться» в другом теле. Она может превращаться в рыжеволосую женщину, которая обладает невероятной фантазией, ввязывается в различные авантюры, быстро находит себе новых мужчин, пишет романы. Мало-помалу Катерина входит во вкус и всё больше времени проводит в новом теле. Семейное благополучие Катерины идет побоку, а рыжеволосая женщина решает выяснить тайну своего происхождения. Став известной писательницей, она колесит по миру, встречается с египетскими божествами, с тенью Голема и проникает в тайны древних мистерий Апулея..

Действие этой книги разворачивается в США, сердцевине африканского континента, России и Великобритании. Темой и основой сюжета является будничная работа ЦРУ, а также футбол, любовь и славистика. Можно ли считать «Последнего шпиона» документальной прозой? Наверное, с оговорками – особенно если учесть, что одна из глав повествует о вымышленной карликовой стране. Но читателя непременно заинтересует история юного резидента Джорджа Брауна, его взросления и обрусения, а также истории замечательных людей, с которыми его сводила судьба.

С первых строк подкупает стремление автора писать выразительным, литературным языком, а это единственное условие бессмертия самой литературы. Содержание уже тем интересно, что автор использует уникальный личный исследовательский опыт проникновения в самые различные слои общества. Шнуренко, таким образом, запускает свои авторские щупальца почти одновременно в такие места, какие и не снились литераторам-домоседам. Игорь даже несколько захлебывается потоком разнообразной информации, то и дело подмывающим сюжет, но которую он умело использует для глубоких суждений, густо замешанных на авторской фантазии. В результате, взыскательный читатель, если и не сочтет книгу философской, то вряд ли удержится от попытки философствования сам.

Сборник «Волчьи чары» составлен из произведений Михаила Коновальчука, созданных в последние годы. Это всё киноповести. Автор настаивает именно на таком определении жанра, в котором работает. И дело не в том, что изначально тексты писались как литературные сценарии, а скорее в том, что впечатления от них абсолютно кинематографичные, со всеми этими звуками «долби» и красками яркого «кодака». И ещё важно, как рассказаны истории. Если это сюжет, то это сюжет, если это текст восточная шкатулка-головоломка, то изобилие форм и сочетаний. Искушённый читатель увидит между строк профили «романтиков» начала двадцатого века, а прочие просто порадуются складному повествованию или проникнутся нежной грустью автора, который любит всех своих персонажей без исключения. Книга рассчитана на широкий круг читателя.

Герман Садулаев родился в 1973 году в Шали (Чечено-Ингушская АССР). После окончания школы уехал в Ленинград, где поступил на юридический факультет университета. Живёт в Петербурге, работает юристом. Дебютировал в литературных журналах в 2006 году. Лауреат премии «Эврика» за 2008 г. Финалист премий «Русский Букер-2008» и «Национальный Бестселлер-2009». Является постоянным автором журналов «Огонек», «Медведь», литературных журналов «Знамя», «Континент», «Дружба Народов» и др. Проза Германа Садулаева – физиология жизни, ярость, боль и чудовищное напряжение. А все прочее – просто «литература».

Проза Игоря Голубенцева – одновременно и текст, и некая магическая формула, при помощи которой автор заклинает читателя от скуки. Появившиеся в девяностых «Благоприятные приметы для охоты на Какомицли» произвели фурор в русскоязычном Интернете. Что это – удачная стилизация под примитивные максимы исчезнувших культур или эхо чего-то глубокого, потаённого, что скрыто в каждом человеческом существе? Решать читателю. Одно ясно: это очень интересно и очень необычно. В книгу вошли все тексты цикла, существующие на сегодняшний день. Книга оформлена рисунками автора и ориентирована на широкий круг читателей.

Ценители давно знают Михаила Квадратова, одного из самых своеобразных поэтов теперешней России. Многим казалось, что его стихи, в которых чудесные существа совершают чудесные поступки, отделены непреодолимым рвом от окружающей нас реальности. Написав свой первый роман, Квадратов этот ров самолично засыпал, снабдив свой стихотворный архипелаг ясной координатной сеткой. Это роман обманный, протеический, оборачивающийся то трактатом, то путеводителем, то каталогом, то космогоническим сказанием. «Гномья яма» – это и жилище гномов, гномиев, гномиусов – агентов земляной стихии, и Москва девяностых годов, где русские мальчики и русские дяденьки, оказавшись на развалинах прежней жизни, бродили по-броуновски, сновали туда-сюда деловыми сомнамбулами, грузили, таскали, пересчитывали и переписывали случайно привязавшийся к ним товар. Портрет этой эпохи в исполнении Квадратова одновременно и узнаваем, и непривычен, что делает его особенно убедительным. Упрямые поиски смысла в этом образцово обессмысленном бытовании уводят автора и его героя в мир алхимических элементалей и угро-финских богов, отправляют читателя по следам чернокнижников петровской эпохи и чекистов-мистиков. Но главная площадка, на которой происходит действие книги, тесна, чётко определена и дотошно выписана. Это Красные Ворота, Басманные улицы, сад Баумана, Яуза, Немецкая слобода. На этой площадке автор творит новый завораживающий московский миф, повествуя о жизни, которая увязает в земле и в то же время трепещет на крыльях Бабочки. Игорь Караулов («Известия»)

В новом романе Даниэля Орлова рассказана история непростых отношений девочки со своим отцом. Жизнь и смерть, любовь родителей и перипетии чужой взрослой жизни увидены глазами ребенка, спрятаны в душе, пронесены через цинизм и романтику юности, чтобы быть вновь пережиты уже взрослым человеком. Став старше, главная героиня романа, Сашенька остается наивно внимательна к миру, приобретает чудесную способность расслышать что-то большее, нежели этого требует суета повседневности. Это книга о любви, детстве и о вечной связи поколений.

… Даниэль Орлов в «Долгой ноте» — безошибочно хроникален. Причем, что в прямом, что в переносном смысле. Что смыслово, что эстетически. Сюжетов в книге, выстроенной, словно спираль, мир за миром, несколько. Будто в раковине, подобно Галактике, в романе текут друг за другом наслоения из поколений и кочеванья от острова к городу, и обратно. «Долгая нота» — это китайский «шар в шаре», где через путь от великого к малому сотворяется человеческая судьба. Это – просто история нескольких, связанных между собою судеб? Или – история жизни северного острова? Каждый из нас – остров. Значит, это история о каждом или о всякой семье, или о любом периоде ее жизни? Похоже на то. Подобно тому. Все, что вверху, подобно тому, что внизу – это еще Гермес Трисмегист говорил, т.е. Гермес Трижды Мудрый. А ему стоит поверить, все-таки это слова, выдержавшие долгие тысячелетия. Долгую ноту. Юлия Милович-Шералиева «Зензивер»