Этот самый большой на сегодняшний день сборник сказок Евгения Клюева, главного российского сказочника из Копенгагена, полон смеющихся и плачущих, мечтающих и ошибающихся, философствующих и дурящих предметов повседневной действительности. У каждого из них есть сердце, и этим они напоминают нас: они живые, и их можно осчастливить и окрылить, но так же легко — обидеть или обмануть. Ребенок, прочитавший сказки Евгения Клюева, на мгновение станет взрослым. А взрослый непременно захочет наведаться в детство и посмотреть, не осталось ли там чего-нибудь важного, чего ему так не хватало потом — когда он научился измерять расстояние от Земли до Луны, но забыл, как измеряют расстояние от мыльного пузыря до фантика, от клубка до праздничного марша и от шнурков до сердечка.

«Горе от ума», как известно, все разобрано на пословицы и поговорки, но эту строчку мало кто помнит. А Юлий Ким не только вспомнил, но и сделал названием своего очередного, четвертого в издательстве «Время» сборника: «Все что-то видно впереди / Светло, синё, разнообразно». Упор, заметим, — на «разнообразно»: здесь и стихи, и песни, и воспоминания, и проза, и драматургия. Многое публикуется впервые. И — согласимся с автором — «очень много очень человеческих лиц», особенно в щемящем душу мемуаре «Однажды Михайлов с Ковалем» — описанием странствий автора с великими друзьями-писателями на том и на этом свете. И Грибоедов возникнет в книге еще раз: «А ну-ка, что сказал поэт? / Всё врут календари! / А значит, важно, сколько лет / Не с виду, а внутри!». Внутри Юлию Киму по-прежнему очень немного — до смешного мало.»

Говорят, если вы чего-то очень хотите — Вселенная непременно исполнит желаемое. Начинающий артист Иван Серебров очень хотел по-настоящему прославиться — и за ним пришла смерть. Выпутываться из череды несчастных случаев, следующих один за другим, ему неожиданно помогает новая знакомая, журналистка Лиза. Возможно, именно она сможет разгадать тайну снов Ивана и помочь герою стать Быстрее Смерти...

У способной и любознательной Аглаи все хорошо. Любящие родители, бабушка и даже прабабушка, относительный достаток в семье, престижная московская школа. Но сложная жизнь нашей страны с острыми ее проблемами не минует и пятиклашек, давая им наглядные уроки доброты, милосердия, честности. И главное — настоящей дружбы. Рекомендуется для семейного чтения.

О поэзии Николая Заикина можно сказать, что, пожалуй, она наиболее близка ценителям философской лирики. Но рассуждает поэт в своих стихах отнюдь не отвлеченно. Просто и ясно он говорит о вере, о чести и совести, о любви к отечеству и малой родине, к родным и близким, а главное — о сохранении души в нашем весьма жестоком мире и о поисках в нем гармонии.

«Борис Евсеев находит такие темы и таких героев, что соперников в их описании и разработке у него чаще всего нет — это художетсвенные открытия. Роман «Пламенеющий воздух» — это не просто лирический гротеск и психологическая драма, но и единственное литературное произведение, посвященное загадке эфирного ветра.»

«В этом томе представлены обе стороны творчества прозаика Евгения Войскунского — реалиста и фантаста. Действие романа «Девичьи сны» происходит в канун распада Советского Союза. Карабахское противостояние откликнулось трагическими событиями в Баку. Две фантастические повести — «Химера» и «Девиант» — примыкают к роману своей нравственной проблематикой, драматизмом.»

«Далеко не каждый из многочисленных поклонников писателя-фантаста Евгения Войскунского знаком с другой стороной его творчества, основанной на жизненных впечатлениях капитана III ранга, кавалера двух орденов Красного Звезды, участника героической обороны Ханко. «Мир тесен» — это роман-воспоминание, своего рода групповой портрет поколения, подросшего как раз к самой войне и принявшего на себя страшную тяжесть ленинградской блокады и сражений на Балтике. Действие заканчивается в победном мае 1945 года, но судьбы героев в эпилоге протянуты до 80-х годов. Через всю книгу проходит история борьбы за восстановление доброго имени одного из храбрейших бойцов-балтийцев, попавшего в беду.»

Имя Владимира Яковлевича Лакшина (1933-1993) хорошо известно всем, кто любит русскую словесность, драматургию, театр. Литературный критик, литературовед, писатель, мемуарист, доктор филологических наук, академик Российской академии образования; автор книг о творчестве А.Н. Островского, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова, о русской литературе и драматургии, создатель уникальной телевизионной библиотеки фильмов о русских классиках Пушкине, Чехове, Островском, Блоке, Булгакове и многих других. Всю жизнь В.Я. Лакшин писал о драматургии и театре, но впервые его статьи и воспоминания, посвященные спектаклям, актерам, их театральной жизни, собраны в одну книгу.

«Это роман о прибыльном, опасном и противозаконном российском бизнесе — международной торговле детьми. Обычно авторы столь опасных произведений пытаются защитить себя от возможных претензий: «Все совпадения — случайны». Надежда Беленькая поступила демонстративно наоборот. Вот первая строчка ее книги: «Эти события происходили на самом деле». Она все видела, сама во всем принимала участие, сама все пережила и сама поняла, что так продолжаться не должно. Но она отчетливо поняла и другое: отчего детдомовские дети, нашедшие счастье в приемной семье за границей, при звуках русской речи в ужасе прячутся под стол. Так продолжаться тоже не должно.»

Эту книгу написал Михаил Дегтярь. Михаил — четырехкратный лауреат премии ТЭФИ (все эти высшие награды в области российского телевидения получены им в репортерских номинациях), член Академии Российского телевидения, член Американской Академии ЭММИ, вице-президент Гильдии неигрового кино и телевидения, многократный лауреат международных и российских кино- и телевизионных фестивалей… Такого количества премий в России не получил больше ни один телевизионный журналист. Михаил Дегтярь рассказывает о том, какой путь прошел он, чтобы стать известным репортером, и какие замечательные люди встретились ему на этом пути Юлий Гусман, Рустам Ибрагимбеков, Юлий Дунский, Валерий Фрид, Анатолий Лысенко, Олег Попцов, Юрий Стоянов, Владимир Молчанов, Светлана Сорокина, Владимир Познер и многие-многие другие.

«В двух томах — «Гоголь-моголь» и «Письма с того света» — собраны пьесы, написанные в России («Здесь») и в Америке («Там») на протяжении трех десятилетий. Хотелось бы думать, что их ничего не объединяет, кроме имени автора, но придирчивый глаз наверняка обнаружит переклички и сквозные темы, а то еще и «очепятки». Что ж, нескучной вам ночи!»

«Предыдущая книга стихов Алексея Улюкаева поделена автором на «до н.э.» и «нашу эру» — очень уж велик и заметен был разрыв между двумя творческими периодами поэта. Но «Авитаминоз» уже целиком сработан из самого близкого настоящего — и настоящего времени, и настоящего «вещества жизни» (выражение Андрея Платонова).»

О творчестве Юми Каэдэ, как и о ней самой, российскому читателю известно немного. Младшая современница Мурасаки Сикибу, Идзуми Сикибу, Исэ и многих других блистательных представительниц эпохи Хэйан, когда особенно ценилось умение изысканно и утонченно выразить свои переживания, Юми Каэдэ сумела душевный разлад воплотить в гармонию слов и образов. Перевод М. Похиалайнен, насколько это возможно, позволяет ощутить японский колорит и поэтические приёмы стихосложения того времени. Используемая рифма не только создаёт эмоциональный настрой восприятия, но и является альтернативным способом передачи свойственного японским стихам затейливого графического узора, что другим адекватным способом сделать невозможно. Стихи сопровождаются примечаниями переводчика. Сборник иллюстрирован рисунками призера Международного конкурса графики 2009 года, дипломанта Санкт-Петербургской недели искусств 2010 года Екатерины Варенковой.

«Роман Александра Галина вызывает невольные ассоциации с символическим маршрутом русской литературы, проложенным Радищевым из Петербурга в Москву, хотя герои и движутся в обратном направлении — из Москвы в Петербург. В этом повествовании многое написано наоборот, да и само путешествие совершается не наяву, а во сне, и по анекдотическому поводу. Переведенное с музыкального сленга на язык вербальный, название романа (отсылающее читателя к известной по книгам Михаила Бахтина «территории телесного низа») определяет сюжет этого увлекательного, очень смешного и местами пронзительно-грустного сочинения и намерения автора расшифровать тайный маршрут сегодняшней российской жизни, который прокладывается вслепую — и тоже как будто во сне и порой в жанрах и стилях, прежде неведомых.»

«У Олега Хлебникова сложилась книга, которую он сам назвал романом в поэмах. Сложилась как жизнь. Судьба лирического героя (вряд ли он многим отличается от автора) и судьбы окружавших его людей складываются на фоне отечественной истории. Да они сами и есть эта история. И тот совсем ближний круг, кого автор считает братьями — Юрий Щекочихин, Александр Аронов, «Толик, Андрюшка, Пашка».»

Новая книжка стихов Вероники Долиной — это хроника от лета до зимы. Поэтесса, живя во Франции, рассматривает себя и мир, Москву и Нормандию, моря и берега, подлинное и фантастическое — пристально и пристрастно. А гитара меж тем лежит себе в сторонке.

«Доказывая свою гипотезу о том, что 22 июня 1941 года началась «не та война», к которой готовились Сталин и Гитлер, автор воссоздал уникальную по подробностям картину первого дня боевых действий. Он собрал и прокомментировал факты и документы, во многом меняющие хрестоматийные представления о событиях начала Великой Отечественной войны и предвоенных лет. Если же какие-то версии Александра Осокина покажутся читателю парадоксальными или даже невероятными, не стоит дожидаться того часа, когда гостеприимно распахнутся все архивы, сейфы, «особые папки» — и все странное станет понятным, а тайное явным. Думайте, сопоставляйте, делайте выводы сами, теперь — глаза открыты.»

«Бойтесь! Кошмары все еще гуляют на воле, несмотря на усилия агентов Интеркошмара (см. книгу «Здесь вам не причинят никакого вреда»). И теперь это совсем другие, неуязвимые кошмары, которых и дубина не глушит, мешок не берет. Бойтесь и смейтесь! Это страшно смешно!»

Если бы Кинг умел смешить, если бы Прачетт умел пугать, возможно, они написали бы эту книгу. Или очень похожую — с ужасными созданиями, вызывающими смех, и со смешными людьми, испытывающими ужас. Книгу про страшно/смешной мир. Бойтесь с удовольствием! Здесь вам не причинят никакого вреда.