В этой книге известный российский и британский геронтолог и биохимик Жорес Медведев рассказывает о связи питания с процессами развития, жизнедеятельности и старения человеческого организма. Используя свой научный и жизненный опыт, а также результаты многочисленных научных опытов и клинических испытаний, проведенных исследовательскими институтами в разных странах, автор дает читателю рекомендации по обеспечению равновесия между потребностями физиологических систем, образом жизни и потребляемой пищей. Рассматриваются также существующие теории старения и многочисленные, часто меняющиеся и широко рекламируемые диеты и средства, якобы замедляющие старение. При этом подчеркивается, насколько последние противоречивы и не учитывают возрастных, этнических и экономических факторов. В современном обществе на качество нашего питания значительное влияние оказывают индустриализация и глобализация производства пищевых продуктов, а также реклама в средствах массовой информации, которая служит лишь увеличению прибылей крупных продовольственных корпораций, супермаркетов и ресторанов быстрой еды, но никак не здоровью потребителя. Поэтому автор объясняет, как и в нынешних условиях можно следовать законам физиологии, а не изменчивым тенденциям рыночной экономики.

В 2008 году вышла книга Натальи Арбузовой «Город с названьем Ковров-Самолетов». Автор заявил о себе как о создателе своеобычного стиля поэтической прозы, с широким гуманистическим охватом явлений сегодняшней жизни и русской истории. Наталье Арбузовой свойственны гротеск, насыщенность текста аллюзиями и доверие к интеллигентному читателю. Она в равной мере не боится высокого стиля и сленгового, резкого его снижения. «И вдруг у меня родилась дерзкая мысль: никакого гениального отца у Витьки не было. Довольно и того, что у него гениальная родина. И я туда же, написала о его матери повесть. Писалось трудно. Простушка с бездонным взглядом, не она ли та Россия, которой мы взыскуем? не добрый ли знак происшедшая с ней перемена? Пусть не отрекутся от них обеих гениальные сыновья, не падут на их головы новые униженья. Мы проводили Витьку с матерью в аэропорт. Компьютерная мадонна всплакнула на Женином плече».

Психбольница, где разворачиваются события этой книги, всегда была любимой метафорой советских писателей. Что же, автор хочет сказать, что советские времена вернулись? Ни в коем случае — это было бы клеветой на существующий строй. Сейчас другие больницы, другие врачи, другой контингент. И все-таки что-то мучительно, похоже. Особенно спускание разнарядок и организация массовых народных инициатив с моментальным доведением их до идиотизма. Зато похожа и любовь, а она в этой книге тоже есть. При этом автор, естественно, предупреждает, что совпадения образов, характеристик, портретов и имен — абсолютно случайны.

Одиночество в большом городе, одиночество человека в толпе… Одиночество велосипедиста на дороге, которое, быть может, сродни одиночеству мореплавателя или одиночеству мыслителя-странника. То, что пешеходы, водители и пассажиры автотранспорта в ежедневной сутолоке уже почти не замечают, — велосипедист видит по-своему, с необычного ракурса, пространство вокруг человека на велосипеде приобретает другие координаты и очертания, привычное обретает иной, более глубокий смысл. Да и в его отношениях с людьми, похоже, также происходят какие-то перемены. В повести Николая Двойника очень точно передается ощущение совершенно особого движения — велодвижения по жизни.

В тонком психологическом романе со сложным сюжетом сделана попытка заглянуть во внутренний мир очень непохожих героев: симпатичных и добрых, омерзительных и жалких. Что движет поступками людей: сложившийся алгоритм их существования или различие в нравственных ориентирах? Стараясь найти ответ на эти главные вопросы, Анатолий Постолов нередко берет в союзники музыку, и музыка, проникая в потаенное, действительно помогает человеку познать себя.

В этот том классика русской литературы ХХ века Андрея Платонова вошла его проза 1930-х годов: роман «Счастливая Москва», восточная повесть «Джан» и рассказы, среди которых такие признанные шедевры, как «Третий сын», «Фро», «Такыр», «Река Потудань»…

«Жорес Александрович и Рой Александрович Медведевы родились в Тифлисе 14 ноября 1925 года. В 1938 году отец братьев Медведевых, бригадный комиссар Красной Армии, был арестован. В 1941 году он умер в одном из лагерей Колымы. Реабилитирован посмертно в 1956 году. Ж.А.Медведев — известный российский и британский биохимик, геронтолог и историк. Он опубликовал 15 книг по проблемам биохимии и биологии, а также по истории науки и истории СССР, среди них книги о ядерной катастрофе 1957 года на Урале и об аварии на Чернобыльской АЭС в 1986 году. Его труды переводились на разные языки и издавались во многих странах Европы и в Японии. После выхода на пенсию Ж.А.Медведев работает как свободный ученый и занимается активной публицистической и журналистской деятельностью. Р.А.Медведев — известный российский историк и публицист, участник правозащитного движения. Являлся редактором и составителем журналов «Политический дневник» (№ 1-70, 1964-1970 гг.) и «XX век» (№ 1-3, 1976-1977 гг.). С 1971 года он — свободный ученый — пишет книги и статьи по истории, педагогике, социологии, литературоведению, философии. Является автором более 40 книг на русском языке, многие из которых переведены на 14 языков и вышли отдельными изданиями в 20 странах мира. Наиболее известные произведения: «Социализм и демократия», «О Сталине и сталинизме», «Хрущев», «Неизвестный Андропов», «Они окружали Сталина», «Октябрьская революция». Несколько книг написано в соавторстве с братом Ж.А.Медведевым. В настоящее время Р.А.Медведев занимается активной общественно-политической, научной и литературной деятельностью.»

«В сборник произведений Лидии Чуковской вошло несколько ее книг и статей, написанных в 1950—1960-е годы, еще до запрета на упоминание в печати ее имени. Книгу «Былое и думы» Герцена» критика назвала «письмом в будущее» и отметила, что «книга с первой до последней страницы отвечает на вопрос: каким должен быть человек?» Это делает ее современной и сегодня. Другая книга, вошедшая в этот сборник — «Декабристы — исследователи Сибири». Это увлекательный рассказ о судьбах декабристов после восстания, о том, как вопреки всем тяготам сосланные декабристы стали «неизвестными сотрудниками знаменитых ученых». Читатель найдет в сборнике рассказ о путешествиях Н.Н.Миклухо-Маклая, а также литературно-художественную подборку «Мои чужие мысли». Это — выписки из прочитанных книг, которые Лидия Чуковская делала, начиная с середины 1940-х годов. Она расположила эти выписки по отделам. Названия отделов придуманы ею и отражают направление ее собственных мыслей и интересов. В отдел статей вошли критические работы о Б.Житкове, Ю.Олеше, В.Осеевой и А.Алексине, а также воспоминания о С.Маршаке.»

Я не очень хорошо отношусь к словам, образующимся в русской речи прямым заимствованием из иностранных языков, но с сожалением признаю, что обойтись без этого нельзя, — есть некоторые, а даже и многие, вещи и понятия, для обозначения которых русских слов либо просто нет, либо потребовалось бы слишком много. От латинского корня verb — есть слово «вербализация» — словесное выражение или обозначение чего бы то ни было. Вот я и назвал свою книжку «Вербалайзер», — написав ее, я дал словесное выражение своей памяти и своим представлениям о собственной жизни в этом дивном мире. Ну, говорите же вы — органайзер, мерчендайзер… Пусть будет и вербалайзер. Проза Андрея Коржевского не похожа почти ни на что из современной российской литературы, хотя в ней есть и ностальгическая точность Гришковца, и жесткая динамичность Рубанова, и сарказм Евдокимова. Но все это не определяет ее интонацию. А главное в этой интонации, как ни странно, душевное здоровье, ясность и даже, страшно сказать, живой интерес к человеческой натуре. Коржевский пишет не социальную, а самую что ни на есть психологическую прозу о ежедневных и потому практически неуловимых вещах. Его слог энергичен, и чувствуется, что жить и сочинять ему весело, а это по нашим временам почти небывалое счастье. Еще в этой прозе, конечно, приятен подспудный и постоянный эротический подтекст, но об этом лучше не распространяться — ведь мы не рекламируем этого автора, а всего лишь рекомендуем его в качестве витаминной добавки к вашему читательскому столу. Дмитрий Быков

Прошло двадцать лет с тех дней, когда группа лиц из высшего руководства СССР, назвав себя «Государственным комитетом по чрезвычайному положению» (ГКЧП), попыталась захватить власть в стране. За эти годы было опубликовано немало мемуаров, в том числе и самих гэкачепистов, но, как правило, такие воспоминания не совсем точны, односторонни и субъективны. В своей новой книге Валентин Степанков, в то время Генеральный прокурор России, возглавлявший следствие по делу ГКЧП, предлагает вниманию читателей достоверную и детальную реконструкцию событий августа 91-го, подкрепленную фактическим материалом — показаниями обвиняемых, свидетелей и другими документами. Цель автора не только беспристрастно рассказать о нашем недавнем прошлом, но и показать, сколь опасен политический авантюризм.

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму — научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны. А.И. Солженицын задумал роман в 1948—1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

«Роман «Трепанация» — попытка вскрыть острые, больные, трагические – пожалуй, даже наиболее трагические – моменты человеческой жизни. Столкновение судеб в огромном море социума – вот мегаобраз этого необычного текста. Изображены переплетения, взаимопроникновение этих судеб – и весь спектр связанных с такими взаимодействиями эмоций: от страха до умиления, от прощения до открытой вражды и даже убийства. Странное сочетание беспристрастной, изобилующей профессиональными подробностями объективности изложения <…> и очень личной, пронзительно личностной ноты – это сочетание дает эффект живого присутствия при происходящем, и в то же время возникает эффект абсурдисткой фотографии (когда чем реалистичнее и холоднее снимок, тем фантастичнее и страшнее он воспринимается: как в гиперреализме). Елена Крюкова.»

Вообразите, что вам довелось взять в руки фотографию, сделанную на ваших похоронах — притом, что вы молоды и здоровы. Представьте, что вы увидели видеозапись, на которой ваш пятнадцатилетний сын побеждает на соревнованиях по боксу — притом, что у вас восьмилетняя дочь, занимающаяся художественной гимнастикой, или вовсе нет детей. Или вы непьющий бухгалтер, филателист, обожаете своего спаниеля, лояльны властям, дисциплинированный семьянин — и тут в ваши руки попадает журнальная статья, из которой следует, что вы воевали, холосты, женолюбивы, полбутылки скотча ежевечерне, нынешнее политическое устройство вам омерзительно, у вас кот, и вы доктор биологических наук. Нечто похожее происходит с персонажами романа. Похоронив друга, погибшего в автокатастрофе, они обнаруживают в его ноутбуке запароленные и заархивированные файлы — документы, фотографии и видеозаписи. И файлы эти решительно противоречат реальности. Тогда друзья предпринимают расследование, а его итог камня на камне не оставляет от их картины мира.

«Роман «Армен» Севака Арамазда — это пронзительная история человеческой судьбы в современном мире и обществе, где самое трудное и самое опасное — быть человеком. Одновременно легенда и документ, притча и живое место событий, зеркальность естественного и сверхъестественного живут в этой книге, густой, как сказочный лес и раскаленный космос. «Это космос Шекспира, Эдгара По, Братьев Гримм и Хичкока. Роман написан прекрасным армянским прозаиком, поэтом, эссеистом и переводчиком немецкой классики, который живёт и работает в Германии» (Юнна Мориц).»

«С распадом СССР были рассекречены многие архивы, у историков появилась возможность ознакомиться с новыми свидетельствами, документами, фактами, что спровоцировало небывалый поток литературы, в том числе на тему «Сталин и сталинизм». Что же отличает «Неизвестного Сталина» Роя и Жореса Медведевых от остальных попыток исследователей раскрыть секреты великого вождя и его эпохи? Объективность. Авторы опираются исключительно на материалы архивов. К ранее изданному «Неизвестному Сталину», который уже переведен на двенадцать языков, добавлены новые разделы.»

Мы живем в эпоху тотальной предсказуемости. Бич нашего времени — не экономический кризис, и даже не эпидемия новомодных атипичных заболеваний, а СКУКА — банальная, беспробудная скука, которая преследует людей в мегаполисах. Все, что будет впереди, это всего лишь повтор того, что у тебя уже однажды было. Мы ходим по кругу: меняем одну любовь на другую, одну работу на другую, одни джинсы на другие, более дорогие, одну тачку на другую, более мощную… Вот только каждый раз это приносит все меньше и меньше удовольствия… И где-то здесь кроется великий смысл жизни? Наши желания давно просчитали маркетологи. Наши иконы — страницы глянцевых журналов. Мы — поколение понтов и кредитов, кучка циничных бездельников, дети эпохи потребления. Остался лишь один, единственно верный способ избавиться от скуки и заново почувствовать вкус жизни — начать этой жизнью рисковать. По-настоящему. Без страховок. Так уж устроена дурацкая человеческая психика: жизнь обретает свое истинное значение только на грани смерти…

Этот самый большой на сегодняшний день сборник сказок Евгения Клюева, главного российского сказочника из Копенгагена, полон смеющихся и плачущих, мечтающих и ошибающихся, философствующих и дурящих предметов повседневной действительности. У каждого из них есть сердце, и этим они напоминают нас: они живые, и их можно осчастливить и окрылить, но так же легко — обидеть или обмануть. Ребенок, прочитавший сказки Евгения Клюева, на мгновение станет взрослым. А взрослый непременно захочет наведаться в детство и посмотреть, не осталось ли там чего-нибудь важного, чего ему так не хватало потом — когда он научился измерять расстояние от Земли до Луны, но забыл, как измеряют расстояние от мыльного пузыря до фантика, от клубка до праздничного марша и от шнурков до сердечка.

«Некоторым кажется, что черта, отделяющая тебя — просто инженера, всего лишь отбывателя дней, обожателя тихих снов, задумчивого изыскателя среди научных дебрей или иного труженика обычный путей — отделяющая от хоровода пройдох, шабаша хитрованов, камланий глянцевых профурсеток, жнецов чужого добра и карнавала прочей художественно крашеной нечисти — черта эта далека, там, где-то за горизонтом памяти и глаз. Это уже не так. Многие думают, что заборчик, возведенный наукой, житейским разумом, чувством самосохранения простого путешественника по неровным, кривым жизненным тропкам — заборчик этот вполне сохранит от колов околоточных надзирателей за «нравственным», от удушающих объятий ортодоксов, от молота мосластых агрессоров-неучей. Думают, что все это далече, в «высотах» и «сферах», за горизонтом пройденного. Это совсем не так. Простая девушка, тихий работящий парень, скромный журналист или потерявшая счастье разведенка — все теперь между серпом и молотом молчаливого Молоха.»

«Тема последствий Чернобыльской аварии, к сожалению, опять в центре внимания, и это связано не только с печальной датой — 25-летием взрыва на ЧАЭС. Недавняя катастрофа на АЭС в Японии заставляет вновь обратиться к трагическим событиям 1986 года. Для Аллы Ярошинской чернобыльская тема стала главной в жизни. На протяжении многих лет она ездила по зараженным селам, говорила с пострадавшими, неоднократно встречалась с ликвидаторами, добывала различные «закрытые» материалы по Чернобылю, выступала с самой высокой трибуны страны, скрупулезно изучала документы, писала статьи и книги — в общем, самоотверженно, всеми средствами боролась против замалчивания истинных масштабов угрозы вышедшего из-под контроля «мирного атома». Ее новая книга «Чернобыль. Большая ложь» — своего рода отчет о подвижнической работе писателя, публициста, политика.»

Владимир Дмитриевич Алейников — известный поэт, прозаик, художник, основатель и лидер легендарного литературного содружества СМОГ. С 1965 года стихи публиковались на Западе. При советской власти на родине не издавался. Более четверти века тексты его широко распространялись в самиздате. В 80-х годах был известен как переводчик поэзии народов СССР. Издаваться в отечестве стал в период перестройки. Автор многих книг стихов и прозы — воспоминаний об ушедшей эпохе и своих современниках. Лауреат премии Андрея Белого, Международной Отметины имени Давида Бурлюка, журнальных премий.